Книга Страшного суда - Страница 126

126

Она зашагала прочь. Двое Блуэтовых слуг, возившихся с тяжелым сундуком, выронили его, не удержав, прямо перед ней — сундук опрокинулся на бок. Киврин попятилась и начала обходить их, стараясь при этом не соваться к лошадям сзади.

— Подождите! — К ней подбежала Розамунда и ухватила за рукав. — Пойдемте со мной попрощаться с сэром Блуэтом.

— Розамунда… — Киврин оглянулась в сторону луга. В любую минуту оттуда появится Имейн со своим молитвенником.

— Пожалуйста! — молила бледная и перепуганная девочка.

— Розамунда…

— Это всего на два слова, а после сходите за бабушкой. — Она потянула Киврин к конюшне. — Пойдемте! Пока с ним его невестка.

Сэр Блуэт смотрел, как ему седлают коня, и разговаривал с дамой в умопомрачительном чепце. Чепец, все такой же огромный, был сегодня нахлобучен впопыхах и перекашивался на один бок.

— Что за спешное дело позвало посланника в дорогу? — допытывалась невестка у сэра Блуэта.

Он только плечами пожал, насупив брови, но при виде Розамунды расплылся в ухмылке. Девочка попятилась, цепляясь за руку Киврин.

— Может, получил вести из Бата? — приветственно качнув в сторону Киврин крыльями чепца, продолжала невестка.

— Ни вечор, ни поутру никаких гонцов не было, — возразил Блуэт.

— Если не было вестей, почему он не сообщил о своей спешной надобности сразу как приехал?

— Не знаю, — раздраженно ответил Блуэт. — Обожди. Я должен попрощаться со своей нареченной. — Он потянулся к руке Розамунды, и девочка едва сдержалась, чтобы не убрать ее за спину.

— Счастливого пути, сэр Блуэт, — выдавила Розамунда.

— Так-то ты провожаешь своего мужа? Неужто не подаришь ему поцелуй на прощание? — укорил ее толстяк.

Розамунда торопливо чмокнула его в щеку и тут же отступила подальше.

— Благодарю вас за подаренную брошь.

Масленый взгляд скользнул с бледного личика Розамунды на ворот ее плаща.

— «От друга милого приветом буду», — обводя пальцем надпись, прочитал Блуэт.

С криком: «Сэр Блуэт! Сэр Блуэт!» — к ним подбежала Агнес. Он подхватил ее на руки.

— Я пришла сказать «до свидания». Мой песик умер.

— Я подарю тебе другого, когда придешь на свадьбу, — если поцелуешь меня.

Агнес обвила руками его шею и громко расцеловала в обе красные щеки.

— А ты не так скупа на поцелуи, как сестрица, — похвалил он, поглядев на Розамунду, и поставил Агнес на землю. — Что, может, и ты на два расщедришься для мужа?

Розамунда промолчала.

— «Lo suiicien lui dami amo», — прочитал он, снова ощупывая брошь, и взял Розамунду за плечи. — Вспоминай обо мне, когда будешь ее носить, — наклонившись, он поцеловал девочку во впадину между ключицами.

Розамунда не отпрянула, но лицо ее стало белее мела.

— Жди меня после Пасхи. — Напутствие прозвучало как угроза.

— Привезешь мне черного песика? — спросила Агнес.

— Куда твои слуги подевали мой дорожный плащ? — грозно осведомилась леди Ивольда, входя в конюшню.

— Я принесу! — Розамунда кинулась к дому, не отпуская рукав Киврин.

Когда сэр Блуэт остался позади, Киврин попыталась остановиться.

— Постой, я должна привести леди Имейн. Они вот-вот тронутся в путь.

И действительно, из столпотворения слуг, лошадей и сундуков постепенно вырисовывалась стройная процессия. Коб открыл ворота. Лошадей, на которых приехали накануне «три волхва», навьючили поклажей и связали поводья вместе. Невестка сэра Блуэта с дочерьми уже сидели верхом, а посланник подтягивал стремя на седле хозяйской кобылы.

«Пару минут продержаться, — молила Киврин. — Всего пару минут пусть еще побудет в церкви, и они уедут».

— Твоя матушка просила привести леди Имейн, — напомнила она вслух Розамунде.

— Пойдемте сперва со мной в дом.

Рука девочки, вцепившаяся в платье Киврин, заметно дрожала.

— Розамунда, некогда…

— Пожалуйста! А вдруг он отыщет меня в доме?

Киврин вспомнился Блуэт, приникший к прозрачному горлу.

— Пойдем. Только поскорее.

Они пробежали через двор, влетели в дверь — и чуть не врезались в толстого монаха. Тот спускался из светлицы — то ли сердитый, то ли с похмелья. Даже не взглянув на Киврин и Розамунду, он вышел через сени.

Больше в доме никого не осталось. На столе стояли неубранные кубки и блюда с мясом, посреди зала коптил брошенный без присмотра очаг.

— Плащ леди Ивольды на чердаке! — выпалила Розамунда. — Подождите здесь, я сбегаю.

Она понеслась по лестнице, будто за ней гнался сам сэр Блуэт.

Киврин вернулась в сени и выглянула наружу. Дорожку на луг отсюда было не видно. Посланник, ухватившись одной рукой за луку седла, слушал монаха, который что-то говорил, склоняясь к самому его уху. Киврин посмотрела на закрытую дверь светлицы, гадая, действительно ли клирик остается из-за похмелья — или, может, повздорил с посланником? Монах удрученно разводил руками.

— Нашла. — Розамунда спустилась, держась одной рукой за приставную лестницу, а в другой сжимая плащ. — Пожалуйста, отнесите его леди Ивольде. Это ведь недолго.

Вот он, удобный случай. Киврин забрала у Розамунды тяжелый плащ и двинулась к двери. Теперь выйти во двор, отдать плащ первому попавшемуся слуге с наказом вручить его сестре сэра Блуэта, а самой по дорожке на луг. «Пожалуйста, задержись в церкви еще на пару минут, — умоляла она. — Дай мне дойти до выпаса». Она вышла за дверь — прямо на леди Имейн.

— Почему вы еще не собрались? — глядя на плащ в ее руках, вознегодовала старуха. — Почему сами не в плаще?

126