Книга Страшного суда - Страница 30

— Всего семестр в Баллиоле, и мой мальчик уже успел основательно подорвать здоровье. А в довершение куратор оставляет его на каникулы читать Петрарку! — бушевала миссис Гаддсон. — Разве я могла не приехать? Как представлю, что он тут один-одинешенек на Рождество, питается бог знает чем, губит себя, чахнет… Материнское сердце не выдержало.

Она снова ткнула кулаком туда, куда ее «пронзила молния».

— Это перст судьбы, что я приехала именно сейчас. Воистину перст судьбы. Я чуть не опоздала на поезд, этот саквояж безумно неудобный, и у меня мелькнула мысль: «А, ладно, поеду на следующем». Но мне так не терпелось увидеть Уилли… Я крикнула, чтобы подержали двери, и стоило мне выйти на «Корнмаркет», как начальник объявляет: «Временный карантин. Отправление поездов откладывается». Только подумать, если бы я не успела на этот поезд и села на следующий, меня бы не пустили из-за карантина.

Да, подумать только.

— Уверен, Уильям очень удивится вашему приезду, — сказал Дануорти в надежде, что она отправится на поиски сына.

— О да, — мрачно ответила миссис Гаддсон. — Наверняка сидит на сквозняке и без шарфа. Он этот вирус как пить дать подхватит. Он все хватает. В детстве сплошные аллергии и сыпь. Вот увидите, заразится. Но мамочка здесь, мамочка его выходит.

Дверь распахнулась, и в коридор вбежали двое в масках, халатах, перчатках и каких-то бумажных накидках на обувь. Увидев, что никто не лежит без сознания на полу, они перешли на шаг.

— Помещение нужно изолировать и повесить соответствующий знак на двери, — распорядилась Мэри. — Боюсь, вы тоже могли подвергнуться воздействию вируса, — продолжила она, обращаясь к миссис Гаддсон. — Мы пока не определили способ передачи, поэтому не исключаем воздушный путь.

На какой-то жуткий миг мистеру Дануорти показалось, что сейчас она посадит миссис Гаддсон к ним в комнату ожидания.

— Проводите, пожалуйста, миссис Гаддсон в изоляционный бокс, — попросила она кого-то из облаченных в халаты с масками. — Нужно будет взять анализ крови и переписать всех, с кем вы контактировали. А вы, мистер Дануорти, пойдемте со мной. — Не дожидаясь протестов миссис Гаддсон, она увела его в комнату ожидания и закрыла дверь. — Сохраним бедняге Уилли несколько лишних часов свободы.

— От этой особы любой сыпью покроется, — кивнул Дануорти.

Все, кроме санитарки, подняли взгляды на вошедших. Латимер так и сидел с закатанным рукавом у стойки с пробирками. Монтойя разговаривала по телефону.

— Поезд Колина завернули назад, — объяснила Мэри. — Наверное, он уже дома.

— Это хорошо, — порадовалась Монтойя, освобождая телефон, который тут же перехватил Гилкрист.

— Простите, мистер Латимер, что заставила вас ждать. — Мэри вскрыла упаковку защитных перчаток и начала собирать иглу для взятия крови.

— Могу я поговорить со старшим куратором? — произнес Гилкрист в трубку. — Да. Я разыскиваю мистера Бейсингейма. Да, я подожду.

«Старший куратор понятия не имеет, где он может быть, — подумал Дануорти. — И казначей тоже». Он уже спрашивал у них, когда пытался остановить переброску. Казначей даже про Шотландию не знал.

— Рада, что парень нашелся, — сказала Монтойя, глядя на часы. — Как думаете, сколько нас здесь еще продержат? Мне срочно нужно на раскоп, пока он не превратился в болото. Мы сейчас копаем скендгейтский погост. Большая часть захоронений относится к XV веку, но есть несколько умерших от чумы и несколько до Вильгельма Завоевателя. На прошлой неделе нашли могилу рыцаря. Отлично сохранилась. Интересно, Киврин уже там?

«Там — надо понимать, в деревне, а не на кладбище», — догадался Дануорти.

— Надеюсь, — ответил он.

— Я просила ее сразу же начать записывать наблюдения по Скендгейту, все что касается деревни и церкви. И особенно этой могилы. Надпись там частично стерлась, как и часть резьбы, но дата читается — 1318 год.

— У меня неотложное дело. — Гилкрист возмущенно сопел, дожидаясь, пока ответят на том конце провода. — Да знаю я, что он на рыбалке! Я хочу выяснить, где именно.

Мэри заклеила руку Латимера пластырем и махнула Гилкристу. Тот помотал головой. Мэри пошла будить санитарку. Сонно моргая, она послушно последовала к тумбочке с пробирками.

— Очень многое можно установить лишь в ходе непосредственного наблюдения, — продолжала Монтойя. — Я велела Киврин записывать все подробно. Надеюсь, места на этом чипе хватит. Он такой крошечный. — Монтойя снова взглянула на часы. — Еще бы. Вы его не видели до имплантации? Не отличишь от костной шпоры.

— Шпоры? — Дануорти смотрел на пробирку, в которую струилась кровь медсестры.

— Чтобы не возникло анахронизма, если чип вдруг обнаружат. Как раз помещается на ладонной стороне ладьевидной кости. — Она потерла косточку под большим пальцем.

Мэри махнула рукой Дануорти, и санитарка встала, раскатывая рукав. Дануорти опустился на ее место. Отлепив защитную бумагу с датчика, Мэри прикрепила его на тыльную сторону запястья Дануорти, а потом выдала ему пилюлю глотательного термометра.

— Пусть казначей перезвонит мне на этот номер, как только вернется, — попросил Гилкрист и повесил трубку.

Выхватив у него телефон, Монтойя лихорадочно забегала пальцами по кнопкам.

— Привет. Можете сообщить мне границы карантина? Они захватывают Уитни? Там мой раскоп. — На том конце провода, видимо, сообщили, что нет. — Тогда с кем я могу поговорить о переносе границ? Это срочно!

«У всех что-то срочное и безотлагательное, — подумал Дануорти, — и никому даже в голову не приходит побеспокоиться о Киврин. Конечно, о чем там беспокоиться? Диктофонный чип замаскирован под костную шпору, чтобы не вызвать анахронизма, если современникам заблагорассудится отсечь ей руки, прежде чем тащить на костер».